– Как относишься к изданию своих текстов в сборниках типа «Поэты русского рока»?

– Никак не отношусь. Люди просто пришли, забрали тексты, потом вышла книжка. Никаких усилий приложено не было. Все произошло само собой.

– Чем вызвано твое увлечение английским – говорят, ты начал его активно изучать?

– На активное изучение английского потрачено последние лет 15. Но дальше уровня 7–го класса я так и не продвинулся. При этом мне этого хватает на какой–то минимум общения, плюс никаких трудностей с переводом англоязычных песен не возникает. В крайнем случае, словарь всегда под рукой.

– Как скоро Алексей Мещеряков адаптировался в группе? Как он попал к вам? Чувствуют ли себя остальные участники «дедами» на его фоне?

– Алексею вообще не понадобилось времени на адаптацию. У него его и не было Он знал песни, он легок в общении, никаких проблем.

– Кто делает сайт? Пишет тексты к нему? Напоминает дневник на сайте «БИ–2»? Интересуют ли тебя другие блоги?

– Сайт делается сам по себе. Он живет своей жизнью. Никто не может его контролировать. Не знаю, на что это похоже. Ни один блог не способен заменить живого общения.

– Выскажи свое мнение по поводу заявлений о кризисе группы, которые, скажем, появились, когда вы вышли дуэтом с флейтистом Яном Николенко на позапрошлом «Нашествии»?

– Скучно комментировать желтые сплетни. Группа без кризиса – мертвая группа.

– Какие важные события произошли с тобой в прошлом году?

– Я подрос на 71 сантиметр.

– Альбом – что послужило толчком к началу работы над ним? Как я понимаю, часть материала уже записана? Есть у ли у него концепция, явственно читающиеся фишки – вроде инструментальных вставок на «Хрониках»?

– Четыре песни готовы. Сегодня уезжаем записывать еще 5–6 вещей. Летом допишем остальные. Очень хочется закончить альбом до наступления осени. Никакой концепции, как всегда, нет. Концепция тетка такая – она проявляется, когда все уже готово. И тут всем становится ясно, что она все время была, просто мы ее не замечали.

– Я читал в одном из журналов, что альбом будет похож на «привычный «Сплин». Очень размытая формулировка.

– Бросай читать журналы Завязывай с этим.

– Будут ли продолжены эксперименты со звучанием – все эти импровизации на одном аккорде, как в «Валдае», ерничество, как в «Мы сидели и курили»?

– Эти песни – скорее эксперимент с жанрами, а не со звучанием. В новом альбоме пока только песни. Звучат хорошо.

– Ломаные размеры – откуда к ним такая любовь? Что посоветовал бы послушать людям, которым они тоже придутся по душе?

– Четыре четверти – классный размер, но он рано или поздно надоедает. Отсюда любовь к ломаным ритмам и авангарду. В рок–музыке – от поздних «Beatles» и «Led Zeppelin» через «Can» и ранний «Kraftwerk» и «King Crimson» до наших дней. В классике – все авангардисты ХХ века – от Стравинского и Шонберга до Шнитке и Пендерецкого.

Все то, что не имеет припевов. Все то, что неизвестно, чем закончится.

– Играете ли вы новые песни на концертах?

Да. Все новые песни играем на концертах перед записью.

– Читал о гастролях в Америке. Обломы с менеджерами – стали ли реже случаться в России? Насколько ты сам остро реагируешься на несогласованность в административной части проведения гастролей?

– Обломы, к счастью, великая редкость. В Нью–Йорке тоже не совсем криминал был. На гастролях всеми делами занимается Моррис (тур–менеджер группы – Р.К.). Никаких проблем.

– Отказ от участия в концерте в поддержку СПС – чье это было решение?

– Опять цитируешь желтую прессу.

– Что тебя сейчас больше всего интересует в жизни, помимо музыки?

– Вся остальная жизнь.

– После «Гранатового» была дуля шоу–бизнесу – «Альтависта». После «25–го кадра» у вас целых два весьма странных альбома? Что дальше – кукиш или пряник?

– Посмотрим.

– Правда, что ты стал законченным буддистом?

– Правда. А кто такие буддисты?